В начале года мы рассказывали о роботизированной ферме – второй по счету в Алтайском крае, которую тогда запускали в СХА ПЗ «Степной». Летом нам снова довелось побывать в селе Гришковка и взглянуть на хозяйство под другим углом – очень человеческим. О своей работе — искренне и с любовью — рассказала зоотехник-селекционер колхоза Алла Фомина. Блондинка с короткой стрижкой, детскими глазами и ласковой улыбкой — Алла Генриховна из тех, на ком держится животноводство. Она всегда на передовой, всегда на ферме мыслями и сердцем. Работа для нее течет не по отведенным часам, она не разделяет обязанности на свои и чужие: колхозная ферма с ее рутинными процессами, повторяющимися циклами, ежедневными проблемами — ее большая забота. Здесь невозможно все успеть, можно только догонять. Алла Генриховна находится в постоянной гонке за хорошими показателями, за здоровьем животных. На бегу успевает помочь всем, кому успеет. Работать иначе не может, не умеет, да и нельзя здесь иначе — так она считает.
Девчонка из Гришковки
— Вы — местная?
— Я отсюда. Мои родители тоже. Они родились еще до объединения пяти сел. Гришковка была одним из них. Мы, можно сказать, старожилы. Степной — это, кстати, также название одного из населенных пунктов, объединенных в 1952 году.
— Семья у вас большая?
— У моих родителей — четверо девчат. Я — старшая. И только я из всех пошла по папиным стопам в животноводство. Остальные разъехались.
Отец 40 лет трудился на нашей ферме бригадиром. Мама много лет работала здесь же прачкой. Сейчас они на пенсии. Живем рядышком.
У меня самой уже трое маленьких внуков от дочери. Они с зятем со мной живут, а сын в Барнауле. Год назад тоже женился — сейчас в политехе на инженера доучивается…
— А сами вы стояли на перепутье: уехать или остаться?
— После школы поступила в славгородский техникум и выучилась на бухгалтера. Затем по быстрому замужество, дети, все дела. У нас тут выбор небогатый — либо ты бухгалтер в кабинете, либо ты на производстве. В бухгалтерии места для меня в то время не нашлось…
Но прежде чем я занялась племенным делом, кем только не работала: была телятницей, дояркой, бригадиром на ферме, на весовой семь лет трудилась. Затем прошла повышение квалификации и выучилась на зоотехника. И если племенным учетом занимаюсь всего 10 лет, то в целом в «Степном» я с 1997 года.
Зоотехником-селекционером работаю только полтора года. Девять лет была племучетчиком. Раньше больше работала за компьютером: в основном занималась внесением информации, теперь же — аналитикой, по сути, той же информации.
— Отчего вы сменили столько профессий в одном хозяйстве?
— Непростые годы были. Я никакой работы не боялась. Где не хватало человека — туда и шла.
— Алла Генриховна, каким вообще был колхоз в те непростые годы?
— В девяностые и нулевые работа в хозяйстве была выстроена по той же системе, но, конечно, техника была совсем другой. Процессы шли медленней, а людей везде требовалось больше. Когда пришла я, коллектив, насколько я помню, насчитывал около 600 человек. Сейчас нас 240.
Например, когда я трудилась на весовой, взвешивала корма, на кормозаготовке работали две тракторные бригады. Сейчас за один рейс привозят столько, сколько в те годы рейсов за 7–8.
Баланс сил
— Объясните, пожалуйста, почему дойное стадо в «Степном» много лет формируется с точностью до коровы?
— Действительно, у нас уже много лет 1238 коров. Без изменений. Таков наш баланс. Это связано с просчитанными циклами в стаде. И еще с тем, сколько животных мы можем вырастить, нормально прокормить исходя из нашей кормовой базы. И подоить.
И еще, ровно 10 % от дойного стада мы каждый год продаем согласно племенному статусу.
— Выходит, план племпродаж вы не перевыполняете? Многие «племенники», наоборот, стараются зарабатывать дополнительно.
— Мы этого не приветствуем. Потому что нам нужно постоянно обновлять стадо: лучше сделать выбраковку скота по старости, по каким то болезням. Это очень важно, чтобы мы могли работать именно со здоровыми животными и исходя из этого рассчитывать свои силы.
Ведь если не будем обновляться, это потянет за собой ветеринарию, огромные расходы, а дальше — снежный ком: нет теленка, нет молока, нет денег.
— Напрашивается вопрос: какое у ваших коров продуктивное долголетие?
— В 2021 году этот показатель по стаду был 4,8 лактации. В 2022 м уже 3,8. Все потому, что мы очень серьезно обновили стадо: выбраковали старых коров и ввели первотелок больше обычного. Решение, конечно, непростое, но его нужно было принимать.
Наш человеческий ресурс ограничен, и ему приходится отдавать приоритет. Поэтому мы пытаемся изыскивать способы, чтобы коровы быстрей осеменялись, быстрее возвращались после отела в строй. Стараемся, осваиваем новые технологии в кормлении и содержании.
Ставим эксперименты, много общаемся в этом ключе с другими хозяйствами и организациями.
Эксперимент краевого масштаба
— Один из важных опытов вы недавно закладывали вместе со специалистами Краевого центр сельскохозяйственного консультирования?
— Да. Специалисты центра наладили нам технологию интенсивного выращивания молодняка. Это был эксперимент краевого масштаба.
Суть в том, что у нас был достаточно большой провал по выращиванию телочек, после шести месяцев молодняк переставал набирать живую массу. Соответственно, на первое осеменение в установленные 18 месяцев мы не выходили.
В процессе была отобрана группа телят, которую мы поставили на специальный рацион. Постоянно контролировали рост телочек, каждый месяц взвешивали. В итоге подвели эту группу к осеменению в возрасте 13 месяцев, отдельные животные были готовы уже в 11–12 месяцев.
— Разом сдвинули сроки более чем на полгода. Кажется невероятным.
— Телочек мы осеменили в марте этого года. Стоят стельные. Ждем отёлов…
Удорожание рациона есть, но на старте мы очень серьезно выигрываем в развитии телочек. С учетом получения от них телят на полгода раньше – получается выгодно, даже учитывая подорожание рациона. Но на эту технологию мы переходить будем плавно. Многое упирается в финансы. При этом важно понимать, каким год будет по кормам.
— Молодняк останавливается в развитии из-за скудного кормления?
— Конечно. Степь. Бедные земли. Низкорослые травы. То, что я видела в районе Барнаула, нам даже не снилось. Если вполовину от вашего нам — это уже замечательно, но так далеко не всегда бывает даже на орошаемых участках.
— Кстати, да. «Степной» — один из немногих в крае, кто с советских времен сохраняет орошение.
— Прежде здесь было 1715 га, сегодня около 600 га. Техника и скважины так или иначе выходят из строя. Но сохраняем, что можем, и даже развиваем. В прошлом году из Тулы пришли две новые установки.
— Это ваши «гарантированные» корма, а дальше — как позволит погода?
— Именно. Не будь орошения, мы бы не смогли держать такое дойное стадо. Для нас это спасение.
Молоком и мясом
— Алла Генриховна, сколько в «Степном» доили 10 лет назад и сколько теперь?
— Тогда было около 4200 кг молока за лактацию. За 10 лет подросли примерно на 2000 кг.
По прошлому году на фуражную корову получили 6370 кг молока.
И в этом году идем с небольшой, но прибавкой.
— Шлейф у вас большой?
— Общее стадо — 4500 голов. Эта цифра немного меняется.
Выращиваем бычков на мясо. При колхозе есть свой колбасный цех, большую часть сдаем в переработку на «Брюкке».
— Сами кормите до убоя?
— Да. Летом стараемся экономить — на пастбище выгонять. В этом году только частично: во первых, сейчас очень скудный травостой, а во вторых, пасти особо некому. Тем не менее кормим неплохо на месте. Коров вообще не пасем — смысла нет. Если будем пасти — не будем доить столько, сколько сегодня.
Красная-красная кровь
— Но бычков вы растите не только на мясо. Расскажите, как сегодня «Степной» оправдывает статус племзавода?
— Поскольку в последнее время усложнилась обстановка с зарубежными поставками семени и скота, мы включились в работу по получению быков-производителей своей селекции.
Еще около 5 лет назад к нам с этим вопросом обратился директор КГБУ «Центр сельскохозяйственного консультирования» Сергей Князев. Он настаивал на том, что в Алтайском крае необходимо спасать красную степную породу, а значит — самостоятельно выращивать бычков, получать от них семя и повышать через него продуктивность и качество молока, в том числе в «красных» стадах товарных хозяйств края.
— Начнем с матерей. По каким критериям вы отбираете будущих быкопроизводящих коров?
— Корова должна подходить по комплексу характеристик: быть здоровой и крепкой, высокопродуктивной, правильной формы по общему экстерьеру и в особенности по вымени. Иначе говоря, быть лучшим представителем своей породы.
— Продуктивность?
— В группу набираем коров с продуктивностью на уровне 9000 кг молока за лактацию. Но есть в ней и животные, дающие по 10–12 тысяч кг молока. Это обязательно коровы второго и третьего отёла.
Однако при этом мы также отбираем и перспективных телок. Они отмечаются особыми красными бирками, получают лучший рацион, с ними занимается одна доярка.
Они растут под постоянным контролем.
— Теперь о самих бычках...
— Здесь мы сработали с опережением установленного плана. Уже через год получили двух первых бычков. И это от небольшой группы в восемь коров. Думали, что не получим даже одного бычка. В той группе упрямо рождались телочки, даже одна двойня была. Кстати, в этом году от тех же коров получилось больше бычков.
По бычкам, кстати, отдельные моменты по отбору. Представитель должен быть здоровым, крепким и обязательно строго «красным» по масти. Фактор удачи тоже важен. Недавно было так: смотрели родословную, все — папы-мамы, бабушки — идеально «красные», а теленок, увы, с сюрпризом, практически белый.
В итоге первый год мы поставили на племпредприятие «Барнаульское» двух бычков, на второй год — трех, в этом 2023 году уже пятерых.
Одного уже отправили им, по другим ждем результатов анализов: по генетике, на сателлитные профили, на отсутствие аномалий. Здесь определенные строжайшие требования…
— Ведь эта кровь будет «масштабироваться»?
— Конечно, поэтому все должно быть строго проверено. У племпредприятия к нашей работе вопросов нет.
— И эта работа продолжается?
— Она теперь будет всегда. Постоянный отбор и подготовка. В этом году мы отбираем от 22 до 28 перспективных телок в будущую быкопроизводящую группу.
Саму группу осеменим только в естественной охоте. То есть не колем препараты, стимулирующие овуляцию. Да и в принципе стараемся так работать по всему стаду.
Управление отелами мы сильно своей работой не лезем. Не приходится. Все и так более-менее круглогодично ровно идет. Природе чуть-чуть помогаешь, и все хорошо. Чуть-чуть стимул, а главное — присмотр и уход.
— Удивительно, как в таких условиях «Степной» умудряется не только выживать, но постоянно что то придумывать. Как спортсмен, который держится за бок, но продолжает бежать.
— Остановимся — и нам конец.
Как на карусели
— Как лично вы все успеваете? У вас ведь помимо племенной «заводской» работы масса всего: роботы-дояры, новшества в кормлении. Долго можно перечислять.
— Как на карусели крутимся. Здесь все всегда движется. И мы тоже.
Летом работа у нас, так сказать, расползается по округе. Запускаем летники, растим корма, молодняк пасем на дополнительно арендованных землях. Бывает, по полдня только прокатаешься туда-сюда. Зимой работа плотней, поближе.
— Видно, что руки применять для вас — не беда…
— Это обязательно. Я здесь постоянно общаюсь с большим количеством людей, и если не буду принимать участие в их работе, у нас просто ничего не получится. Здесь нужно вникать и участвовать во всём.
— И « очки » вам уже никто не «вотрет».
— У нас всё четко понимают, где каждый человек был и что сделал за день. Всё потому, что никто не проходит мимо — не только я. Вообще все. В том числе наш председатель.
— Сил хватает или ближе к вечеру сами спотыкаетесь?
— Бывает всякое. Все мы люди. Время летит невероятно. Я часто не замечаю, как быстро приходит обеденное время. Просто не замечаю, и все.
Такой же ритм у меня дома. Трое внуков. Выходные, например, думаю: ну все — вот сейчас отдохну… В итоге до обеда себе могу это позволить. Дольше не получается.
Глеб КОЛЕСНИКОВ
Алтайский край
"Нивы России" №9 (219) октябрь 2023
.gif)
Нет комментариев. Ваш будет первым!